Просоленная пыль в глаза летит и щиплет,
А ветер вновь играет с лохматой шевелюрой,
В ушах свистит настойчиво, надрывно, даже сипло
В попытках запустить с утра морскую увертюру:

“Морской туман рассеется, и солнце к нам вернётся.
Буквально лишь минуты осталось потерпеть.
Волна, как молоко, теплом к ногам прольётся,
И жизнь в городке опять начнёт кипеть...”

Он подарил ей цепь на шею,
Сказав, что это знак любви.
Она шептала “Не жалею”,
Не смея ранить визави.

Но цепь имела свойство мучить,
Сжимаясь крепко как петля,
И боль была с ней неразлучна -
Она терпела всё любя.

Душила цепь, душил и он,
День ото дня неся урон.

И, перекрыв ей кислород,
Слегла она, разинув рот.

“Ещё одно дитя для вас
Посмертно будет. Вы не в силе
Родить для мужа. Ещё раз
Свой долг исполните в могиле...”

Вещал прискорбно господин,
Что принимал младенцев дамы.
Жалел один среди мужчин,
Надеясь вылечить все раны.

Десятый раз был долгожданным
Для мужа дамы, для тирана.
Родился мальчик громким, здравым,
Согласно варварскому плану.

Исполнив долг жены покорной,
Приняв хвалу от мужа, вмиг,
Уйти от участи придворной
Звала, переходя на крик.

Муж долго медлил с разрешеньем.
Шли дни и месяцы, но всё же
С тех пор его прикосновенья
Сопровождались гадкой дрожью.

Найдя жену себе другую,
Отправил даму в монастырь.
Она ушла и, торжествуя,
Нашла в тех стенах дом и мир.

Покой сменился подозреньем:
Второй луны прошли все дни
Возникли старые явленья,
А регулы* так не пришли...



*Регулы - менструация. Отсутствие менстурации является первым явным признаком беременности. Ранее регулы отслеживали по лунному циклу.

Пред сном веду я список дел:
Стремлюсь к намеченному плану.
С утра пыл сходит словно хмель -
Проснулась и ...
уже устала.

Взлетев, следи за гонором,
Хвали судьбу несмело.
А то утратишь голову,
От “танца Саломеи”. *

Заметишь слишком поздно,
Провал в большую бездну:
Сегодня венценосный,
А завтра неизвестный.


*За свой танец перед царём Иродом, Саломея запросила казни Иоанна Крестителя. После осуществлённого, ей принесли голову убиенного на блюде.

Твой ярый фанатик ликует и шепчет
Молитву о вечной и сильной любви,
И каждый день вера становится крепче:
Прибуду к тебе, втихаря воззови.

О если бы ты был религией света!
Я проповедь мира несла б как слепец.
Дышала тобой в письменах и заветах,
Псалмах, литургиях, как будто я жрец.

И если религия требует жертвы,
Внесла бы себя на алтарь как ягня.
И прах моей были смели б сны и ветры -
Исчезло бы прошлое, старое “я”...

Явленье необузданно
Приводит к угасанию:
Жестоко и бесчувственно
Пустое ожидание.

Мяркотнасць і агіда трымаюць маю душу,
Надзея ад чакання знікае назаўжды,
Калі зацята чую, як штось зрабіць я мушу,
Але ледзь адчуваю пагрозу ад бяды.

“Ня слухай сваё сэрца, трымай у ім пустэчу –
Так лепей табе будзе бяз болю існаваць.
Прасцей быць памяркоўным і, нават, так бяспечна... ”
Але я не згаджаюсь, жадая адчуваць.

---

Мерзость и отвращение захватывают мою душу,
Надежда от ожидания исчезает навсегда,
Когда настойчиво слышу, как что-то должна я сделать,
Но лишь чувствую угрозу от беды.

"Не слушай своё сердце, хранив нём пустоту –
Так лучше тебе будет без боли существовать.
Проще быть терпимым и, даже, так безопасно... "
Но я не соглашаюсь, желая чувствовать.

Как много впитали мы жертвенной крови,
Не раз наблюдая бездарную смерть!
И нас омывали кристальные воды,
Желая всё это быстрее стереть.

Точили нас ради орудия, крова,
Огнём обжигали, пытали песком.
Наш крик был беззвучен, безмолвно и слово -
Поныне мы служим для вас ремеслом.

Рождались вы в муках и быстро сгорали,
А мы наблюдали ваш цикл всегда.
А сколько историй вы переписали,
Что правда не явит себя никогда!

И только мы помним событий порядок,
Но уши не слышат гранита речей.
Лишь только насечки подарят загадок -
Послание предков для их сыновей.

Вы жаждите вечности - мы же иначе,
Сполна ощутили отвратный наш дар.
Как жаль, что мы, камни, не стонем, не плачем,
Терпя ваш болезненный, хлёсткий удар!

- Предвидев падение ясного Феба*,
Смотрю на прозрачное тёмное небо.
Пытаюсь всмотреться в заурядную тьму,
Но истину так я найти не могу.

- Отыщешь созвездие ты Ориона,
Побудь в тишине, вспомни каждое слово.
Смотри как сияет, мерцает Венера -
Пройдёт не напрасно в раздумьях вечеря.

Советы послушав, я стала смотреть,
Но так не смогла ничего разглядеть,
А мысли подавно не шли ко мне следом,
Смиренно сдаваясь досаде свирепой.

Браня все наказы, ушла от домов
На зов вечной тиши, полей и лесов.
И там, избежав всех огней фонарей,
Увидела множество звёзд, как людей.

Всё стало на место, но просто, насущно,
Рассеялась страха, невежества гуща.
И быстро забылась я сном, утомившись,
Сполна красотой тихих звёзд насладившись.

Феб - Аполлон, бог света в древнегреческой и древнеримской мифологиях.

Художник, который творил совершенство,
Дышал и питался искусством окрест.
Испытывал счастье, восторг и блаженство,
Когда видел юность прекрасных невест.

Себя заставлял он упорно трудиться,
Чтоб в ряд стать средь гениев прошлого, но
Считал, что всё этого можно добиться,
Смакуя искусство как сон и вино.

Случилось однажды увидеть средь ночи
В одном из балконов младую луну
С копной золотистых волос и веночек
Из лилий, накрыв на глаза пелену.

Художник влюбился в красу неземную,
Найдя в ней прекрасную музу судьбы.
Мечтал целовать эту деву златую,
Навечно стать жертвой её ворожбы.

Его “Симонетта”* ночами встречала
Смеясь, улыбаясь, бросая букет.
Влюблённость его в один миг вдохновляла -
Встречал за работой свой каждый рассвет.

“Женюсь!” - разрешил свои думы мужчина,
И в этот же день постучался он в дверь,
Позвал на беседу отца-господина,
Прося руки пылко, но в рамках манер.

Отец осторожно и вкрадчиво начал
Молву свою горькую, портя мечту.
Своим он ответом юнца озадачил
И выдал историю начистоту.

Среди дочерей не имеет блондинок.
Лишь младшая следует моде на них.
Сначала купала власы розмарином,
Виной и мочой ради волн золотых.

Но волосы выпали, клочья остались,
И носит с тех пор она лишь парики
С безумцев, бродяг, бедняков, что продались,
И дочь лишь причёски творит мастерски.

“Сказал я всю правду, чтоб знал наперёд.
Ведь дочь я люблю и жалею до боли.
Надеюсь, что ей как-нибудь повезёт -
Найдётся однажды ей друг сердобольный...”

Художник дослушал молву до конца,
Просился подумать, стенал, что не сил.
Корил себя в мыслях за спешку глупца
И больше ночами он не приходил.

Симонетта Виспуччи - муза Сандро Боттичелли. Известна образом богини в картине "Рождение Венеры".

Теперь твёрдо знаешь, что будет потом,
Но если идёшь по тропе и не вбок.
Однако не веет, как в мыслях, теплом
И тянет обратно на юго-восток.

О чём так желала, случилось извне.
Томление спало, и радость пришла.
“Ну вот, наконец, снова будешь в стране,
Где значимость имени бы возросла.”

И вот всё вернулось: семья, быт, друзья.
Но мысли тревожат “А дома ли я?”

Я гордо шагаю как будто познала
Всю суть испытаний и разных событий:
Себе наставления твёрдо сказала
И вышла на поиск хороших открытий.


А прошлое чётко оставила ветру –
Его позади я с собой не тащу,
Но что-то как тень в расстоянии метра
Преследует так, что, бывает, грущу

Маўклівы назіральнік

“Маўклівы назіральнік” - вось так сябе я клічу.
Кажу я ўсім пра гэта, як быццам то здабытак.
Натоўп у захапленні меня дасціпным лічыць,
На лаўрах спачываю ў ліку фаварытак.

Вакол мяне ліслівасць, што лашчыць мае вушы,
І гэта ўсё так гучна і вельмі ўрачыста!
Але зацяты шэпт даходзіць, крыху душыць
Той праўдай, што хавала пад маскай мараліста.

“Ты проста баязліўка. Трымацца ў баку -
З'яўляецца аховай ад розных хваляванняў.
Нагода не для гонару мізэрна, на слуху,
Сумленне з-за падману пускаць на катаванні...”

***

"Молчаливый наблюдатель" - вот так себя я зову.
Говорю я всем об этом, как будто то достояние.
Толпа в восторге меня остроумным считает,
На лаврах отдыхаю в числе фавориток.

Вокруг меня лесть, что ласкает мои уши,
И это все так громко и очень торжественно!
Но упорный шепот доходит, немного душит
Тот правдой, что скрывала под маской моралиста.

"Ты просто трусиха. Держаться в стороне -
Является защитой от различных волнений.
Повод не для гордости ничтожно, на слуху,
Совесть из-за обмана пускать на пытки...”

“Конец свой встретишь ты во сне,
Когда не будешь того ждать...”
И дрожь у девы по спине
От слов смогла вдруг пробежать.

Приняв всё к сердцу и желая
Сменить итоги ворожбы,
Прощалась с солнцем, понимая,
Что это нужно для судьбы.

Сменив свой день на ночь, веселье,
Спала по несколько часов -
Вот так и шло её сраженье,
Чтоб не попасть в мир вечных снов.

Всё это быстро отразилось
На коже, стане и лице,
И красоты своей лишилась,
Танцуя ночью в кружевце.

С годами чаще уставала -
Была уже немолода.
И тяжелее в бал вступала -
Всё это стоило труда.

Иссякли силы от веселья,
Прикрыв глаза на пять минут,
Утратив чуткость на мгновенье,
Нашла в том свете свой приют.

В память А.Н.

Всё воздаётся, пусть и поздно,
Но каждый встретит свой конец:
Под ореолом венценосным
Быть может выцветший чепец.

Пока одна жила в достатке,
Купаясь в розе, молоке,
Другая шила вновь заплатки,
Что были в дряхленьком мешке.

Кормить детей она пыталась,
Прося людей о доброте.
Себя кормить уж забывалась,
Привыкнув к боли в животе.

Увидев даму, что свезло ей,
Родиться в правильной семье,
Тянула руку всю в мозолях,
Моля прискорбно о еде.

Но та не вняла просьбе боли
И, оскорбив, ушла с пути.
Была собой тогда довольна,
Сумев всю брань произнести.

Судьба, бывает, грозно шутит,
Снося, как буря, все мосты:
И так случилось, что в приюте,
Просила дама та воды.

Она утратила с годами
Богатство, силу, красоту
И укрывалась лоскутами,
Чтоб скрыть срамную наготу.

Болея, грезила о каше,
Пусть даже раньше не могла
Сгоревшей съесть. Теперь и в саже -
За это всё бы отдала.

Теперь она, забыв о прошлом,
Съедала крыс в свой лучший день.
Когда-то ей и было тошно,
Пока не стал большим ремень.

Та женщина, что снедь молила,
Дала от жалости свой хлеб,
Простив за всё, что с нею было -
Сейчас равны были как цепь.

Былая дама, взяв подарок,
Не смела слова и сказать -
Исчезла тень среди лекарок,
Не смея даме той мешать.

За неточности заранее извиняюсь - экспериментирую, издеваюсь над языками.
P.S. Это лишь образ, который никак не соответствует реальности.


Da che parte dovrei andare? - в какую сторону мне стоит идти?
Dove c’e incertezza e il mare, - Где есть неопределённость и море,
O dove la legge è ingiusta, - Или где закон несправедлив,
Ma bene. Qual è il via giusto? - Но хорошо. Какая стезя правильная?

Ovunque l’alba e la stessa, - Везде рассвет одинаков,
E quasi nulla mi interessa. - И почти ничто меня не интересует.
Mi sento solo un ospite - Я чувствую себя гостем
E non c’e gusto per la vita. - И не испытываю вкуса к жизни.

“Судьба твоя великой будет -
Твой муж величие добудет.


Получишь трон свой скоро, дева.
Ты будешь больше королевы!”

На картах женщина гадала,
Всегда была она права.
Но Жозефина восклицала,
Не веря в лестные слова:

“И как я стану королевой?
Погибнув вновь от силы гнева?

Не искушай меня надеждой -
Не будет так, как было прежде.


Законы наши непреложны:
Монархом быть уж невозможно.


На гильотине одна сталась,
С судьбой своею доигралась.”


Но годы шли. Страна менялась.
И брак второй случился вскоре.
За мужем слава закреплялась:
В тот миг он был для всех в фаворе.


Страна в то время процветала
За счёт его больших амбиций.
“Жозе” гадалку вспоминала
Как стала первой императрицей.

На маскараде появилась,
Внося с собой загадки шлейф.
Она волна, что яро билась,
А все вокруг - прибрежный верфь.


Пластичность в танце волновала
И соблазняла на дуэль
Меж двух бойцов за сердце дамы -
Её прельщала эта цель.


Просили толпы в восхищеньях
Предстать без маски хоть на миг.
Была жестока в изреченьях:
“Никто не взглянет на мой лик!”


И оставалась безупречной,
Когда рассвет прервал игру:
Бросалась фразами беспечно
И исчезала поутру.


“Она богиня. Идеальна!
О боже, как же хороша!”
Играла дама гениально -
Черна была её душа.


Носила маску постоянно,
Боялась в зеркало взглянуть -
В глазах была частичка яда,
Что отражала дамы суть.


И потому, желая прятать
Всё то, что видимо для всех,
Все силы тратила на платья -
И в том имела свой успех.

Гласит легенда, что, в тот миг,
Весталка чудом избежала
Стать жертвой всяческих интриг,
Когда любовь бы испытала.


Когда стрела Амура мимо
Летела, ранив ей плечо,
Осталось сердце невредимо -
Весталке было нипочём.


Из раны кровь стекала к розе,
Что под ногами зацвела.
Случилась с ней метаморфоза -
Цвет новый вдруг приобрела.


Сменила бель на алый бархат,
И сок цветка слепил глаза,
Лишая грусти, боли, страха,
Творя другие чудеса.


Сок опьянял, влюблял как стрелы.
Любовь невинна лишь была:
Влюблённый был до гроба верный,
Как вера девы в божества.

В тот вечер я была одна -
Итог, казался, предсказуем.
Но вдруг была награждена
Твоим вопросом “Потанцуем?”


С тех пор я вижу каждый вечер
Твою улыбку, взгляд спокойный.
И благодарна этой встрече -
Навечно стала я влюблённой.



Посвящается мужу И.

Слепа была от чувств сначала -
Лечила душу я больную.
Увы, тогда ещё не знала,
Что ты уже любил другую.



Посвящено Л.

“Не любим друг друга. Закончим стараться:
Ко мне ты, как я, до сих пор холодна.
Советую нам поскорее расстаться.
Ты просто боишься быть снова одна. ”

Я злилась на это и всё отрицала,
И свой показала обидчивый нрав,
Хотя, в глубине, я тебя понимала:
Сказать лишь боялась, что был тогда прав.





Посвящается Д.

­Должна выйти замуж как велено смладу.
Союзом своим поддержать должна мир.
“А если посмеешь перечить аббату,
То лучше отправься быстрей в монастырь.”

Унижена сроду своим появленьем.
Мой дядя забрал из-под рук мою власть.
Орудием стала покорным, смиренным,
Поскольку “Негоже здесь лилиям прясть.” *

* "Негоже лилиям прясть" - Роман Мориса Дрюона, описывающий данное событие. Лилия - символ Франции.

Пытаюсь приобнять тебя, но хочется отпрянуть.
В руках не ощущаю знакомое тепло.
В глазах твои пытаюсь, с усилием, но глянуть,
Но чувствую тревогу, что что-то тут не то.

Твой голос удручает, а речи так пустынны,
И в мыслях вопрошаю: “И как мне с этим быть?
Что стало с этим нежным и чувственным мужчиной?”
Я просто перестала теперь тебя любить.

Имя Ева моё. Жизнь людям даю,
Но коварство таится в том даре.
Ты со мной будешь в этом заветном раю,
Если будешь мне ты благодарен.

Коль не будешь дарить, что дарю тебе я,
Заберу эту жизнь мгновенно.
Будешь ты существом, постепенно гноя,
Вспоминая меня вдохновенно.

Я спросил у Высшей Силы:
“С кем я стану вновь любимым?

Как любовь свою найти?
На каком она пути?”

И ответ пришёл мне сразу:
“Очищай сначала разум:

Полюби себя таким
И дари любовь другим.

Как найдёшь своё ты “Я” -
Всё поймёшь, уже любя...”

Почему я выбрала другого?
У меня ответ на это есть давно:
Не люблю, когда меня убого
С пьедестала сносят вниз на дно.

Не вернусь, как ни было тоскливо,
Потому что я желаю быть счастливой.

“В отражение взгляни и найдёшь ответ,
Что давно в тебе таится, сбросишь суету...”
Посмотрела в зеркало, слушая совет,
И в глазах нашла я только грусть и пустоту.

Дарадцы паўтараюць: “Маўчы і ўсміхайся.
Табе не зразумець усіх падзей ў свеце.
Даўжэй быць незаўважнай ты лепей намагайся -
Бяспечна пражывеш паводле запавету.”

Жыву сабе спакойна, як раілі мне людзі:
Няма на што мне скардзіцца, і нават, і злавацца,
Ня ведаю былое, што зараз ёсць і будзе,
Але ўмею толькі маўчаць ды ўсміхацца...

...

Советчики повторяют: “Молчи и улыбайся.
Тебе не понять всех событий в мире.
Подольше быть незаметной ты лучше старайся -
Безопасно проживёшь согласно завету.”

Живу себе спокойно, как советовали мне люди:
Не на что мне жаловаться, и даже, и злиться,
Не знаю прошлого, что сейчас есть и будет,
Но умею только молчать да улыбаться.

Касалась руками я стен, что стояли
Две тысячи долгих и тягостных лет.
Со временем стёрлись рисунки, детали,
И надписей многих давно уже нет.

Глаза восхищались, а руки дрожали,
И пальцами перебирала все сколы.
Уверена, стены всё так же дышали,
Когда освящались земские соборы.

А стены надменно смотрели на это,
Смеясь мне в лицо, понимая величие:
“Кто это? Во что нынче сущность одета?
И сильно ли с прошлым пришедшим отличие?

Мы видели смерть и величие массы.
По плитке шагали шуты, короли.
Во мне исполняли солдаты приказы,
Не раз жертву разным богам вознесли.

Мы видели войны, победы, рождение.
Империи пали, а мы всё стоим.
Мы видели страх, нищету, эпидемии -
Не сможешь прожить даже сотню тех зим.

Лепрозные люди касались меня,
И вздох свой последний они оставляли.
Ничто не боюсь: ни чумы, ни огня.
Ох сколько по мне легионы стреляли!

А кто ты такая? Блоха и ничтожество!
Твой век так ничтожен, что просто смешон.
Таких я видала великое множество...”
Мне стены шептали так все в унисон.

На что я ответила, так же касаясь:
“Вы правы. Блоха я. И жизнь коротка.
Не спорю я с вами - со всем соглашаюсь.
Но это не повод смотреть свысока.


А свойство блохи - высоко, незаметно
Скакать по различным местам, закоулкам.
Прошу вас немедленно дайте ответ на
Вопрос: посвящали ли время прогулкам?

Не видели новых вы мест и морей.
Стоите на месте, теряя обличие,
Прожив миллионы нерадостных дней.
И это, по-вашему, точно величие?”

Когда тебя увидела впервые в этот день,
Запомнился навечно мне он запахом корицы
С деталями, с нюансами, с изъянами. Поверь,
Я приняла его в тот час, поддавшись интуиции.

Теперь корицу чувствую, касаясь твоей кожи:
Тепло и бархатистость присущи вам двоим.
И радость вы мне дарите в любой день непогожий.
С корицей ты навечно никак не разделим.

“Стоит только начать дело вашей мечты,
И процесс, как река, вдруг польётся.”
Говорят так зачем-то лишь для красоты -
А на деле лишь горстка добьётся.

Говорили бы правду, что время и труд,
И упорство в тандеме сгодится.
Люди правду услышат и даже поймут -
Только мало кто дальше решится.

Здесь не будет совета “Что делать?”, речей -
Ничего я вам не предлагаю.
По прошествии множества будничных дней
Мой ответ остаётся: “Не знаю.”

Sakyk nuolat taip, kaip nori,
Kad būti toks, kaip visi čia.
Atminki, namai tavo toli -
Ir čia tu kvaila ir tuščia.

“Ar tai blogai arba gerai?
Sakyk greičiau, kaip manai tu?”
As atsakau į visa tai:
“Аtsiprašau, nesuprantu...”
...

Говори постоянно то, что хотят,
Чтобы быть такой, как все здесь.
Помни, твой дом далеко -
И здесь ты глупая и пустая.

"Что есть плохо или хорошо?
Говори быстрее, как думаешь ты?"
Я отвечаю на всё это:
"Простите, не понимаю..."

«Открою тайну мудрецов -
Житейской хитрости отцов,

Прожив немало, но сто лет
В запасе будет на обед.

По жизни в спешке нет нужды.
На всяк приказ ты подожди.

Что будет глупым, то уйдёт,
А то, что нужно, всё придёт.

Любовь иль деньги – есть свой счёт
И в жизнь придёт под свой черёд.

И торопить ты не спеши:
Растратишь силы. Запиши.

Для блага лучше долго жди
И путь свой в жизни разыщи,

Чтоб всё, что нужно, враз пришло,
Не спутав время и число…»

Один из старцев прошептал
И сказ свой длинный продолжал:

«И я всё жду, вот потому
Так много лет ещё живу…»

“Сила, ум, богатство, слава - ключ к тому, чтоб стать царём.” -
Так гласила мудрость предков. Повторяли день за днём.
Но как ветер пыль разносит, изменяя все холмы,
Так и фразы искажают даже лучшие умы.

Дальше люди говорили, грань и тонкость потеряв,
Общим стал когда-то ныне точный, грамотный устав.
“Сила, ум, богатство, слава - станешь с этим королём.” -
Вот немного изменился фразы нынешней объём.

“Сила, ум или богатство - станешь славным королём.”
“Сила, ум богатый, славный - станешь с этим королём.”
“Сильный ум, богатый, славный - с ним ты станешь королём.”
И исчез дух правды вскоре, словно выжжен был огнём.

К сожаленью, современник, прочитав обрубок фраз,
Верил в до него дошедший, грубый, жалкий парафраз:

“Глупость это - сказ от предков. Ничего не знали ведь.
Ты сравни любые фразы и хоть что-нибудь приметь.
Разве это актуально? Помогает их совет?
Правды в них или порядка - ничего уже тут нет.

Разве ум поможет вскоре стать властителем людей?
И ни деньги, и ни силы не помогут мне быстрей?
Ни поддержки от народа? Только ум мне нужен? Всё?
Предки наши сочиняли чушь, бессмыслицу, враньё...”

Листая страницы потрёпанной книги,
Тону в мире старых, но верных цитат.
Обложка шершава и пахнет гвоздикой,
И кожи тосканской летит аромат.


Бордовые буквы, закладка с ажуром,
Сушёный шиповник, пятно от вина,
Страница с загадочной, странной гравюрой,
Бумажка с заметкой к ней прикреплена.


“Пучок розмарина и тмина добавьте...”
“Лакрицу лишь ложку в настой не забудь...”
Неважно как чётко писал это автор,
В заметках его понимаешь всю суть.

­Дайте веру человеку,
Будет он её хранить,
Но взрастит потом калеку –
Сможет так боготворить.

Сказ о том, как люди верят
В то, что не смогли познать:
Запрещают, лицемерят,
Тайн не смея открывать....
...
Был народ, что жил в пустыне.
Стал он видеть божество.
Днём блистало там, в долине
Чудо, диво, божество.

Ночью блики исчезали,
И народ узрел в том знак,
Что за ним днём наблюдали,
Но никто не сделал шаг.

День за днём случалось это.
Страхи стали лишь сильней.
И взрастил народ легенду,
Что всё это бог огней.

Позже вера лишь окрепла:
“Эти блики – света край.
Подошла я и ослепла –
Хочешь верь или ругай.”

Так безумцы толковали,
Утверждая в своей лжи.
Громче всех они кричали,
Проклиная миражи.

И не смел народ поближе
Подойти, узнать в чём суть –
Каждый верил в знак тот свыше,
Страх не смел свой отряхнуть.

Но решился вдруг прохожий
Подойти к тому концу –
Весь народ был враз встревожен,
Страх вселяли гордецу.

Предрекали гибель, боли,
Сонм страданий и грехов:
“Не в твоей земной уж доле
Беспокоить сон богов.”

Но отважный не послушал:
Вслед кричали, что глупец.
И побрёл он безоружный.
“Что ж, считайте он мертвец.”

Но пришёл под утро в город
Тот отважный человек
И в руках держал осколок,
Чтоб рассеять страх навек.

“Вот, смотрите, их там много.
Как на солнце он блестит!
Никакого нет там бога!
Пусть вас это удивит.

Потому в ночное время
Не видали ничего.
Больше нет у вас проблемы!
Зря боялись все его!”

Страх сознание меняет,
Порождает кривотолки,
Потому, не размышляя,
Мы пугаемся осколков.

Чтобы навечно с тобою мне слиться,
Я заплету свои косы в твою.
Словно во сне помоги мне забыться -
Пусть это чувство потянет ко дну.

Жадно вдыхая молекулы кожи,
Чувствую вкус твой горячий в устах.
Он так желаем и страшен до дрожи.
Выразить сложно мне это в словах.

Всё так неправильно, даже безумно,
Но в этот миг я любовь познаю.
Чувство моё всё равно неотступно.
Только с тобой я себя признаю.

Благодарил судьбу и плакал
От счастья, клялся мне в любви,
Но время шло - сказ был обратный,
А взгляд был в бездне пустоты.

Он так мечтал создать шедевр,
Что потерял друзей и сон,
Творил ночами – днями, верил,
Что муза не покинет дом.

Эскиз готов был, но вопрос
Висел над ним, не исчезая.
«Ведь всё не вечно, есть износ.
Так из чего лепить? Не знаю».

Боялся скульптор, что уродство
Наложит время на творенье.
Далось решение непросто:
Создать скульптуру на мгновенье.

« А в этом ведь есть скрытый смысл
И больше ценности имеет.
Поддержат люди эту мысль,
Перечить даже не посмеют».

Творить решил он изо льда.
Скребок и щётка наготове.
Готов он был как никогда,
Идеей был своей доволен.

Задумав нечто сотворить
Великолепное, как смех,
План был его изобразить
Богиню, что прекрасней всех.

Работал долго, не жалея
Ни сил, ни рук – всё для неё,
Красивой девы. Он лелеял
Свою мечту- она есть всё.

И вот готово его чудо,
Но с ним расстаться не сумел.
Припал он на колени, будто
Был это идол, как хотел.

Но дело было не в бахвальстве,
Он деву эту полюбил.
Она теперь не путь к богатству.
Страх расставанья холодил.

Проводит время только с ней,
И сердце бешено стучит.
Ему от мысли всё больней,
Ведь « стала нечто мне живым».

Не выдержав своих страстей,
Обнял скульптуру изо льда.
Прильнул губами сильно к ней.
Был счастлив он как никогда.

Но вот проникло упущенье:
Любовь была так горяча,
Что кровь кипела и кипела,
И полыхал он, как свеча.

И прикасаясь кожей к деве,
Губил её своим объятьем.
Сначала он глазам не верил.
Любовь была ему проклятьем.

Вода стекала между пальцев,
Сидел он в луже из мечты-
Вот что случилось с его счастьем.
А что попросишь у воды?

Я был глупцом, когда в то утро
Помог собрать твой чемодан.
Обиду скрыв, сказала мудро:
"На этом всё. Прощай. La fin". (ля фА-конец)

Ты улетела. Год прошёл.
Со мною рядом non toi. (нон туА-нет тебя)
Нигде тебя я не нашел.
И где ты? Боже, dîtes moi! (дИт муА-скажи мне)

Вернулся я на тот вокзал
Найти в надежде, ma chérie. (ма шерИ – моя дорогая)
Но нет тебя. Чего я ждал
Смотря на разные шаги?

Но вот знакомый silhouette (силуэт)
Мелькнул средь сотен бледных лиц.
Я мчусь к тебе, мчусь comme une bête (кОмунбЭт – как зверь),
Готов к ногам я падать ниц.

Кричу вдогонку тебе в спину:
"Прости! Ошибся в тот апрель! "
Но мне сказали как кретину:
"Excusez-moi. Je ne suis pas elle".
(ЭкскьЮз муА. Жен сьЮ пазЭль. – простите меня. Я не она. )

Мяне папярэджваў: “Трымайся спякоты,
Што маю ў сэрцы сваім я заўжды.
Ты страціш са мной усю ўпэўненнасць, цноту -
Спазнаеш жа моц разнастайнай бяды”.

На гэтыя словы табе адказала,
Што трэба ад полымя бегчы хутчэй:
Яго я ў сабе вельмі доўга трымала,
Таму падыходзіць ня варта бліжэй.

Ня верыў і рукі цягнуў свае голыя -
У выніку знік ад нястрымнага полымя.

Прыемна адчуць водар бэзу ў траўні,
Як быццам з удыхам пусціў яшчэ дух
Надзеі, жыцця, пачуцці хвалявання -
І ў сэрцы няўяўны ствараецца рух.

То час заляцанняў, абдымкаў, размоваў
Да ночы на лаўцы, калі свеціць месяц.
Пакуль малады і таксама здаровы,
Спяваем ля вогнішча разам у лесе.

А ў чэрвені чуць водар моцнай шыпшыны,
Любоў адчуваць кожнай клеткай да свету:
І выкід магутны ў крыві эндарфінаў,
Бо зараз валодае моцнае лета.

Не верится ныне в иную реальность.

Я помню то время, когда был огонь

В глазах и поступках, твою уникальность,

Твой крик доброты средь безликих тихонь.



Сейчас я в глазах не увижу и блеска:

Коварная смотрит сквозь нас пустота.

Моменты всплывают как ленты обрезки.

Сама сомневаюсь: “Да где же она?”



Как будто меняли тебя поэтапно.

Себе я признаюсь, свой страх не тая,

Но в следующий раз, хоть печально, отвратно,

Боюсь, что не вспомнишь ты больше меня.

Посвящается М.

За столько лет ни строчки, ни слова не писала
Тебе и о тебе, как будто избегала.
Сама себе довольно я сильно запрещала
И подбирала время, пока себя прощала.

Сказать спасибо хочется за то, что с нами было:
Как сильно ненавидела, так сильно и любила.
Я помню всю ту нежность, примешанную с грустью,
И наше расставание как бурной речки устье.

Хотела бы общаться как с давним, старым другом
Без чувств, забыв о прошлом, но не случится чудо.
Нельзя вернуть всё сказанное – жизнь не перепишешь.
И даже этих строк, увы, ты тоже не увидишь.

Жыццё – гэта кола з цікавых падзей.
Прадзеі ўсе розныя – ўжо так бывае.
А добра ці дрэнна, спазнаеш пазней:
Сансара сама за цябе вырашае.

Вот сёння пануеш ты на ўзвышэнні,
А заўтра спазнаеш усю цемру дна.
Як цар Саламон нам казаў у вучэнні:
“Усё гэта пройдзе”. Няма тут канца.

Як лета і восень змяняюцца вечна,
Так кола жыцця нам змяняе бакі.
Забудзься пра смутак і будзь жа ўдзячным
За тое, што маеш шматлікія дні.

Легко надеяться на силу,
Что правит где-то с высоты.
А что принёс людскому миру
Вот непосредственно сам ты?

Всегда ведь можно сесть и плакать,
Жалеть себя, пенять судьбу
И ждать, когда какой-то дьякон
Обрядом сгонит твою тьму.

Бывают в жизни те моменты,
Когда решить не можешь, но
Не так их много в этой ленте
Судьбы, что нам отведено.

Не надо думать за кого-то.
Нет в слабых «Духа» иль «Отца».
Пока идёшь своей дорогой,
Взрасти в себе своего «Творца».

«Мята, малина,
Кусок апельсина.
Режу имбирь для остринки сюда.

Сушенных яблок,
Цветочной охапки –
Всё достигает стеклянного дна» -

Я консервирую жизнь в этой банке
И напеваю составы как мантру.

Чайный напиток из лета и трав
Скоро отправится в кухонный шкаф.

Будет вселять в меня жизнь потихоньку
С каждым глоточком и каждой щепоткой.

Память всплывёт, будто включат пластинку
И заиграет мелодия Глинки,

Даст пережить мне морозные дни –
Чай и заварник, а в нём все огни.

Ну а пока я сушу все дары
И сохраняю до нужной поры.

Ты наблюдаешь крах империй.
А что скрывает горизонт?
Очередной удар потерей
И уничтоженный бомонд?

Смола стекает тонкой струйкой,
А враг пробил врата и мчит.
Вот он стоит уж на трибуне,
Твердит, тебя он победит.

А ты глядишь из башни скорбно
И держишь в старческих руках
Свою проклятую корону,
Что превратится скоро в прах.

Say, please me, what does it mean?
I thought you really miss me,

When you was talking a story,
That I’m the edge of your glory.

But now I’m holding your shoulder
And feel like it’s getting colder.

What happened since that last call
When you said your heart has gone?

What did you hear on the phone,
That you chose to be alone?

Please, stop it being taboo.
I really want to help you.

So tell me what can I do,
Despite the fact that I knew.

В сплетении ног и объятиях страсти
Мы сняли изжившие время все маски,
Что раньше носили, скрывая желание,
Прикрытое слабо горячим дыханием.

Касаясь нагого и влажного тела,
Пространство сужалось, мгновенно темнело,
Заполнив себя ароматами пота
В смешении с мускусом и бергамотом.

Лишь простынь запомнит остатки событий:
Всех криков и стонов, стыдливых прикрытий
И взмахи волос, и зажатые пальцы,
Конечный итог и блаженный румянец.

Никто не узнает о нашем секрете,
Когда разойдёмся с тобой на рассвете,
Сплетённые вместе невидимой лентой
С того откровенного в жизни момента.

Если мнишь себя вольною птицей,
В клетку тесную вмиг посажу
Или лучше в сырую темницу –
Так любовь свою я покажу.

Если вдруг ты захочешь свободы,
То ударю тебя по лицу.
Прожила ведь со мной эти годы –
Не своди нашу жизнь к концу.

Будь со мной, улыбайся, танцуй,
Пока это я не запретил,
И покорно со мной существуй,
Чтобы снова тебя не побил.

А кричать от бессилия станешь,
То верёвкой тебя удавлю,
Пред Всевышним за дерзость предстанешь –
Вот так сильно тебя я «люблю».

То время уже равноценно легенде,
А столько событий с тех пор уж прошло:
Никто и не вспомнит об этом моменте,
Но что я узнала, то вмиг потрясло.

У знатной особы желание было –
Вся роскошь утешить его не могла.
Так страстно желала, что сердце аж ныло,
Ведь знатная дама была влюблена.

Но юноша славный, что жаждала дама,
Никак не хотел подчиняться соблазнам.
Но женщина в страсти горда и упряма
Принять не могла, что над чувством не властна.

Сжимала в объятиях и умоляла
Понять и принять её чувства к нему,
Но как она сильно его ни склоняла,
Ответ его вверг разум дамы во тьму.

Он скромно признался, что любит другую,
И чувство взаимно уж очень давно:
«Её по утрам сладострастно целую.
На вас, к сожалению, мне всё равно…»

Приказано было следить за мужчиной
И выследить ту, что посмела отнять
Любовь той особы и стала причиной
Того, что нельзя его враз обаять.

Нашли очень быстро виновницу бедствий,
И даме досаднее стало ещё:
Та дева была сплетена из кокетства,
Прельщала красою и алостью щёк.

Не выдержав ревности, дама решила
Любовь их навечно, как камень, разбить:
Себя бы на деву она заменила,
И юноша смог бы её полюбить.

В момент, когда юноша был с этой девой
И жадно впивался в младые уста,
Увидела дама, и, силою гнева,
Влюблённую пару окутала тьма.

Остались навечно они в виде камня,
Но дама решила идти до конца:
Приказано было разбить молотками
Всю статую девы, оставив юнца.

С тех пор лишь рассвет наступает у моря,
Особа подходит к скульптуре всегда.
Теперь её счастье, что юноше горе –
Целует, как дева, хладные уста.

Не раз наблюдали за статуей люди:
Что только забрезжит густая заря,
Глаза наполнялись печалью и смутой,
Из них выступала скупая слеза.

Как явь всё вижу -
Неизбежно
Всё это мне остановить.

Пока всё дышит
Безутешна -
Ничто нельзя мне изменить.

Я вижу сны страшнее мрака,
Но эти сны, увы, не сны.
Судьба лишь ждёт толчка иль знака,
И жизни их уж сочтены.

Болезни, смерти и утраты -
Я предрекаю всем беду.
Неважно: бедный иль богатый -
Живу давно я как в аду.

Мои уста вещают беды,
Но люди верить не хотят:
А после, те же, только в гневе,
Во всём меня лишь и винят.

Как зритель мерзкого театра
Терплю злосчастный, тяжкий рок...
"Уйди подальше. Там Кассандра,
Несчастий горестных пророк..."

Не нужно начинать всё с чистого листа!
Ты продолжай и дальше марать кусок бумаги,
Чтоб гармоничней текст был (здесь логика проста) –
Не трать на чистоту своей большой тетради.

Не нравится история? Так сделай что-нибудь!
Добавь, исправь иль зачеркни – хоть что-нибудь, но сделай.
Но вырывать страницы никак нельзя, забудь –
Утешишься на время иллюзией победы.

И не стесняйся прошлого – твори свою судьбу.
В конце любой истории закончится тетрадь,
А арабеска скрасит всю ложь и черноту,
А потому не бойся – успей всё написать!

Сейчас ты в горе безутешном
Гоняешь всех от сердца прочь,
А я иду, но шаг неспешен -
Не знаю как тебе помочь.

Я понимаю сколько боли
Таит в себе в раздумьях ночь.
Сказать хоть что-то – нет уж воли.
Не знаю как тебе помочь.

Боюсь сказать не те слова,
Избито в кучу всё толочь.
Связать хоть слово или два…
Я не могу тебе помочь.

Прости меня за мою слабость -
Мой страх, увы, не превозмочь,
Но я хочу пресечь всю жалость –
Скажи мне, как тебе помочь…

Как ни пришлось бы нам
стараться,
Придётся падать, снова
подниматься.
Как ни было бы больно и
обидно,
Придётся нам терпеть, а там
… «уж будет видно».
Во всём награда есть от каждого
поступка.
Всё нужно нам терпеть и
не терять рассудка.
Поднимемся мы вверх, смеясь на все
проблемы.
Надейся нa себя, своих друзей
… и веру!

Каждый ищет свой запах по жизни,
Кому в память впечатался он?
Мы живём им, поём или дышим,
Но я в поиске, где мой бутон?
Запах моря солёного может?
Запах яблони летом в саду?
Запах леса, волос или кожи
Той особы, что сильно люблю?
Запах дыма, костра, древесины?
Запах терпких и сладких духов?
Запах вишни, клубники и дыни?
Запах свежих и сильных ветров?
Может быть это запах свободы
Или запах цветов из полей?
Может быть он так редок в природе?
Но придёт он ко мне, только верь.
Мне самой дожидаться придётся,
Но как только его я найду,
Буду счастлива я , и вернётся
Интерес и восторг ко всему.

Сейчас три ночи. Во рту горечь.
Услышал в страхе слово «нет».
Ушёл весь сон, а на повторе
Я вспоминаю твой ответ.

Разбит как будто я хрустален –
Не склеить сердце в эту ночь.
Никто из нас не идеален!
И сиротливость не пророчь!

Сейчас страдаю от разлуки,
Хотя чрез месяц полюблю
Очередную «мисс» от скуки
И вновь во страсти раздавлю.

А имена забуду вскоре –
Вот так мне будешь дорога.
Всё понимаю, мне не внове,
Но нынче маюсь я сполна.